— Оно конечно, но трудов Шекспира и квадратных уравнений загадками не заменишь, — возразил Эдди. — Давайте не будем увлекаться!

Джейк задумчиво смотрел на Роланда.

— В моей книжке сказано: загадки — самая древняя игра, в какую люди играют до сих пор. Это значит, у нас там. А дядька, с которым я познакомился в книжном магазине, сказал, что когда-то к загадкам относились куда серьезнее, чем сейчас, не просто как к забавным шуткам. Из-за них погибали.

Роланд смотрел куда-то вдаль, в густеющую тьму.

— Да. Однажды я был тому свидетелем. — Он вспоминал то гулянье, когда угадайная потеха вместо вручения призового гуся завершилась тем, что никому не известный косоглазый человек в колпаке с бубенцами испустил дух в грязи, с кинжалом в груди. Кинжалом Корта. Убитый, бродячий акробат и певец, попытался надуть Корта, выкрав из кармана у судьи плоскую шкатулку, где на маленьких пластинках древесной коры хранились ответы.

— Ах, пгостите, — извинился Эдди.

Сюзанна смотрела на Джейка.

— Совсем забыла, что ты принес с собой сборник загадок. Можно взглянуть на него?

— Конечно. Он в ранце. Хотя ответов там нету, вырваны. Может, потому мистер Башнер и отдал ее мне беспла…

Его вдруг больно схватила за плечо сильная рука.

— Как его звали? — спросил Роланд.

— Мистер Башнер, — сказал Джейк. — Кэлвин Башнер. А я разве не говорил?

— Нет. — Пальцы Роланда, сдавившие плечо Джейка, медленно разжались. — Впрочем, это имя меня не удивляет.

Эдди тем временем открыл ранец Джейка, отыскал «Угадай-дай-дай!» и перебросил книжку Сюзанне.

— Знаешь, — обратился он к стрелку, — я всегда думал, прикол насчет мертвого младенчика — первый сорт. Может, не шибко хорошего вкуса, но то, что доктор прописал.

— На вкус мне наплевать, — отозвался Роланд. — Твоя загадка бессмысленна и неразрешима, а оттого глупа. Хорошую же загадку невозможно упрекнуть ни в том, ни в другом.

— Господи Иисусе! Ребята, вы, что ли, действительно принимаете эту мутотень всерьез?

— Да.

Джейк — он был занят тем, что заново складывал растопку, размышляя над загадкой, из-за которой вспыхнул спор, — неожиданно улыбнулся.

— Ответ — костер. Правильно? Ему дают жизнь вечером и отнимают утром. Если заменить «дают жизнь» на «разводят», все просто.

— Молодец, — Роланд улыбнулся в ответ, но смотрел он на Сюзанну, которая быстро листала тонкую потрепанную книжицу. Глядя, как молодая женщина морщит от усердия лоб, как рассеянно поправляет желтый цветок, едва не выскользнувший из волос, стрелок подумал: пожалуй, только она одна и чувствует, что рваная истрепанная книжка загадок важна ничуть не меньше, чем «Чарли Чух-Чух»… а быть может, и больше. Он перевел взгляд с Сюзанны на Эдди и почувствовал, как вновь пробуждается раздражение, вызванное глупой загадкой Эдди. Молодой человек походил на Катберта и еще в одном, надо сказать, весьма несчастливом отношении: Роланду порой хотелось трясти его до тех пор, пока у него не пойдет носом кровь и не выпадут зубы.

«Полегче, стрелок, полегче!» — зазвучал у него в голове голос Корта — не то чтобы откровенно насмешливый, но со смешинкой, — и Роланд решительно смирил обуревавшие его чувства. Это оказалось тем проще, что он припомнил: Эдди ничего не может поделать с тем, что нет-нет да и сморозит глупость или выкинет дурацкую штуку. Человеческую натуру — по крайней мере, отчасти — тоже вылепливало ка, и Роланд отлично знал, что в природе Эдди не одно лишь глупое сумасбродство. Всякий раз, как к стрелку закрадывалась мысль, будто это не так, ему, чтобы рассеять заблуждение, оказывалось довольно вспомнить ночной разговор, состоявшийся у них с Эдди у Великой Дороги, и брошенное ему молодым человеком обвинение в том, что он-де использует их как фишки в своей игре. Обвинение, рассердившее стрелка… но достаточно близкое к истине, чтобы он устыдился.

Эдди, пребывавший в блаженном неведении относительно этих долгих раздумий, сказал:

— Противное, зеленое, весит сто тонн и живет на дне океана — что такое?

— Знаем-знаем, — ответил Джейк. — Зеленый кит Моби Шмыг — Великая Сопля.

— Чушь, — буркнул Роланд.

— Ну да — в том-то и хохма! — запротестовал Эдди. — Над приколом тоже иногда надо поломать голову. Понимаешь… — Он взглянул Роланду в лицо, рассмеялся и поднял руки. — Ладно-ладно. Сдаюсь. Все равно ты и до морковкина заговенья ни хрена бы не понял. Давай поглядим на Джейкову чертову книжку. Я даже постараюсь отнестись к ней серьезно… но только если сперва мы заморим червячка.

— Стасовано, — на губах стрелка промелькнула улыбка.

— А?

— Уговорил.

Джейк чиркнул кресалом по кремню. Проскочила искра, растопка занялась. Довольный, мальчик отсел от костра и, обняв Чика за шею, стал смотреть, как разгорается пламя. Он гордился собой. Он развел вечерний костер… и разгадал загадку Роланда.

За вечерними бурритос Джейк вдруг сказал:

— Я тоже знаю загадку.

— Дурацкую? — поинтересовался Роланд.

— Не-а. Нормальную.

— Что ж, тогда испытай меня.

— Ладно. Ходить не умеет, бежит — не угнаться, на ложе не ведает сна, лепечет, бормочет, но вот отозваться на оклик не может она. Что это?

— Хорошая загадка, — добродушно сказал Роланд, — но старая. Река.

Джейк приуныл.

— Тебя и правда трудно поставить в тупик.

Роланд кинул последний кусочек буррито Чику, который с радостью принял подачку.

— Меня-то? Ничуть. Я — то, что Эдди зовет «слепак». Видел бы ты Алена! Он копил загадки, как дама копит веера.

— Роланд, старина, ты хотел сказать «слабак», — вмешался Эдди.

— Благодарю. А ну-ка попробуйте отгадать вот это: сперва лежит, потом подымается, сперва белое, потом красное, и чем пуще наливается, тем больше радости женскому полу.

Эдди оглушительно расхохотался.

— Конец! — завопил он. — Грубо, Роланд! Но мне нравится. Полный улет!

Роланд отрицательно качнул головой.

— Нет, Эдди. Хорошая загадка порой подобна словесной головоломке; такова загадка Джейка о реке. Но подчас в ней больше от ловких фокусов фигляра, ибо она умышленно приковывает ваше внимание к ложной посылке.

— Это двойная загадка, — заявил Джейк и объяснил, что узнал от Эрона Дипно о загадке Самсона.

— Клубника? — спросила вдруг Сюзанна и сама ответила: — Ну конечно. Здесь то же самое, что в загадке про костер, — скрытая метафора. Стоит понять, в чем иносказание, и загадка решена.

— Я заметафорил секс, а спросил — она съездила мне по морде и ушла, — печально сообщил Эдди. Никто не обратил на него внимания.

— Если заменить «пуще» на «крупнее», а «наливается» на «вырастает», — продолжала Сюзанна, — все очень легко. Сперва белая, потом красная, чем крупнее вырастает, тем больше радости женскому полу. — Она казалась довольной собой.

Роланд кивнул.

— Я всегда слышал, что ответ — чирей-ягода, но, несомненно, «клубника» означает то же.

Эдди взял «Угадай-дай-дай!» и принялся лихорадочно перелистывать страницы.

— А как насчет такой загадки, Роланд: какие два зверя по отдельности не страшны, а вместе сгубят любого?

Роланд нахмурился.

— Еще один образчик твоей глупости? Ибо терпение мое…

— Нет. Я же обещал отнестись к вашим угадайкам серьезно. По крайней мере, я стараюсь. Загадка из книжки, и я совершенно случайно знаю ответ. Еще пацаном слыхал.

Джейк, который тоже знал отгадку, подмигнул Эдди. Эдди подмигнул в ответ и с изумлением увидел, что Чик тоже пытается подмигнуть. Однако у косолапа неизменно закрывались оба глаза, и в конце концов зверек сдался.

Роланд и Сюзанна тем временем ломали голову над вопросом.

— Два зверя, — промолвил Роланд. — По отдельности не страшны… а вместе сгубят любого… хм…

— Хм, — тотчас повторил Чик, превосходно копируя задумчивость в голосе Роланда. Эдди опять подмигнул Джейку. Тот прикрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку.